Рак молочной железы остается самым распространенным видом онкологических заболеваний у женщин. Сегодня это второй по частоте вид рака в мире, он также находится на четвертом месте по смертности среди всех онкологических заболеваний. И число выявленных случаев с каждым годом продолжает расти.

Исследование Nature Medicine прогнозирует: к 2050 году при сохраняющихся условиях ежегодно будут выявлять около 3,2 млн новых диагнозов, а умирать будут более миллиона женщин. Для сравнения: в 2022 году рак груди обнаружили у 2,3 млн пациенток, 670 тысяч из них умерли.

По оценкам McKinsey Health Institute, более эффективное лечение рака молочной железы ежегодно сохраняло бы женщинам в мире 1,2 млн лет здоровой жизни и приносило мировой экономике почти $9 млрд.

Мы поговорили с читательницами Настоящего Времени из России, Казахстана и Таджикистана, которые прошли или сейчас проходят лечение от рака груди. Они поделились тем, как справляются с болезнью, а также как диагноз изменил их жизнь и отношения с близкими.

"Мама, лучше ты будешь без груди, чем в гробу"

Ольга (имя изменено) живет в Сибири. В апреле 2022 года, когда ей было 45 лет, ей поставили диагноз – гормонозависимый рак молочной железы второй стадии.

До этого она регулярно обследовалась у маммолога. В декабре 2020 года на маммографии у нее нашли уплотнение, но онкомаркеры были в норме, поэтому врач не придал этому особого значения.

Затем Ольга тяжело переболела коронавирусом. Несколько месяцев она ходила к врачам, пытаясь разобраться, почему не проходит высокая температура.

"В феврале 2022 года я сильно переживала из-за того, что случилось, – вспоминает Ольга. – Первые 12 дней даже не могла есть, потому что у меня в голове все это не укладывалось. У меня заныла грудь и начало тянуть руку – особенно после тренировок. Возможно, стресс это все и спровоцировал".

Сначала Ольга записалась к гинекологу. Тот направил ее на УЗИ молочных желез, где и обнаружили опухоль размером почти в три сантиметра.

Тянуть Ольга уже не хотела и сразу записалась на маммограмму в частную клинику. А уже на следующий день получила официальный диагноз.

Она до сих пор хорошо помнит один из первых визитов к врачу в местном онкоцентре. Врач сказал, что во время операции ей, возможно, придется удалить одну грудь:

"Я была в шоке. Муж тоже. А ребенок у меня тогда – ему было лет 19 – сказал: "Мама, лучше ты будешь без груди, чем в гробу". И это нас как-то прямо встряхнуло. Все лечение я настраивалась, что может быть [такой исход]. Хотя и не хотелось это принимать вообще".

Но еще больше Ольгу пугала неизвестность. Никто не объяснял, как будет проходить лечение, на каком этапе выпадут волосы и каких побочных эффектов ждать.

Все это она узнала уже от других женщин, с которыми познакомилась в онкобольнице. Они рассказали, что у них есть общий чат, где они делятся личными историями, советами и поддерживают друг друга. Именно от них Ольга узнала, например, что некоторые пациентки пьют пиво со сметаной, чтобы поднять уровень лейкоцитов перед анализами. Если показатели ниже нормы, то лечение могли откложить.

В итоге грудь Ольге удалось сохранить. Но лечение было тяжелым: четыре курса "красной" и "белой" химиотерапии, таргетная терапия и лучевая.

"Мне повезло: четыре "красных" химии у меня были еще импортными. Понятно, что это все равно очень тяжело. От "красной" химии сильно тошнит, – рассказывает Ольга. – Первые две "былые" химии тоже были импортные. А потом пошли наши. И побочки от нашей химии, конечно, намного сильнее".

Импортозамещение больно ударило по онкопациентам. Препараты постоянно исчезают из аптек, а многие вынуждены покупать их за свой счет. По данным исследования "Движения против рака", с такой проблемой сталкивался каждый третий, а в сельских районах почти половина больных сами вынуждены искать лекарства.

Лучевую терапию в городе, где живет Ольга, пройти было невозможно. Приходилось ездить в соседний, час на автобусе. Усугублялось это тем, что аппарат часто ломался: "Один раз я ехала в автобусе, посреди трассы, когда мне позвонили и сказали: "Разворачивайтесь, не едьте, аппарат сломался".

Эти поездки сами по себе были изматывающими. После процедур Ольга несколько раз засыпала в дороге от усталости. Больше всего в этот период ей помогла поддержка близких.

"Так как у моей мамы тоже онкология, я долго родителям ничего не говорила, – рассказывает собеседница Настоящего Времени. – Пока мама сама не приехала в больницу и не увидела, что я лысая и желтая. Были моменты, когда мне просто надо было пожаловаться кому-то, потому что с этой химией начинает сбиваться цикл. После второй у меня началось кровотечение, и оно длилось три недели. Было страшно. Ты же себя еще и накручиваешь. Я тогда своим мужу и сыну говорила: "Мне сейчас хочется поплакать, пожалейте меня. Вот прямо погладьте по голове". Еще я изливала душу нескольким подружкам".

С малознакомыми людьми Ольга старалась о диагнозе не говорить: "Человек, когда узнает про твой диагноз, не знает, как себя вести. Он как будто испытывает неудобство", – объясняет женщина.

Неожиданной проблемой стала инвалидность. Маме ее оформили сразу, а Ольге отказали – врач сказал, что не положено, потому что у нее не четвертая стадия. Потом объяснили, что инвалидная группа дается только тем, кому удалили грудь.

"При этом я продолжаю ходить на химию, на таргеты. Мне плохо из-за побочек", – вспоминает Ольга. Только через четыре месяца ее все-таки вызвали на комиссию и дали вторую группу инвалидности.

Химиотерапия дала осложнения на печень, почки и суставы. Чтобы продолжать лечение, Ольге нужны были капельницы, но бесплатно их не ставили. Все дополнительные лекарства обходились ей примерно в 30 тысяч рублей (более $370) в месяц.

После удаления лимфоузлов начала сильно отекать рука, приходилось носить компрессионный рукав. Российские, по словам Ольги, быстро теряли форму и плохо сгибались. Немецкие гораздо удобнее, но достать их трудно, и стоят они дорого – около 10 тысяч рублей ($124) за один рукав.

Проблемы возникли и с "Тамоксифеном", который ей нужно принимать пять лет. "Раньше был немецкий, стоил 140 рублей ($1,73). В феврале из-за импортозамещения появился российский – а от него ужасные побочки. Когда мне нужно было начать его пить, оригинального нигде не было. Мы подняли все связи. Мамины знакомые ехали в Турцию – там купили. Брат поехал в Монголию – там купил. Как раз тогда открыли границу с Китаем, китайцы-знакомые летели в Россию и тоже привезли", – рассказывает читательница.

Сейчас она принимает препарат, который привозят из Китая, а турецкий иногда перепродает знакомым пациенткам из онкобольницы. В аптеках немецкий действительно не купить, в наличии есть только российский аналог. Оригинальный можно найти также у перекупщиков, но по завышенной цене.

До болезни Ольга часто ездила отдыхать в Китай. "Я себе поставила цель – если выздоровею, то обязательно буду ездить в Китай раз в год, а лучше сразу два. Сейчас я стараюсь воплощать это в жизнь. Ощущение, что вся вселенная мне на этот счет помогает", – добавляет женщина.

Она уверена, что справиться ей помог настрой: "Можно лапки свесить, а я себя не жалела. Полы я, конечно, не мыла, не готовила, когда было совсем плохо. Я создаю украшения как самозанятая. Первую неделю лежала – ничего не могла. А потом заставляла себя хотя бы один кулончик в день делать. Даже лысая выходила [продавать свои украшения] на ярмарки".

Сохранять бодрость помогало и то, что она начала больше себе позволять – булочки, сладости, красивые вещи. Несмотря на плохое самочувствие, всегда старалась выглядеть ухоженно: красилась, надевала платки и парики, большие украшения.

Кроме того, Ольга старалась поддерживать тех, кто чувствовал себя растерянным – будь то из-за диагноза или просто во время визита к врачу. Если замечала, что человек переживает, начинала разговор. Такие беседы помогали и ей самой: с одной стороны, она давала людям выговориться и почувствовать поддержку, а с другой — черпала силы в том, что ее история вдохновляла других и показывала, что выход всегда есть.

"Пережив все это, я теперь понимаю, что надо кайфовать от жизни больше, – говорит Ольга. – Надо стараться ставить цели, хотя бы маленькие, и достигать их".

"Главное достижение – что я все еще жива, не смотря на все прогнозы"

Другой нашей читательнице Юлии сейчас 54 года. Она родом из Казахстана, но с 2003 года живет в Канаде. Переехала туда по работе с тремя детьми. В Канаде познакомилась с будущим мужем, у него от первого брака было тоже трое сыновей. А спустя восемь лет услышала диагноз – рак молочной железы с метастазами в позвоночнике.

Уплотнение в груди у нее нашли на плановом осмотре у гинеколога. На УЗИ врач решил, что это киста.

"Когда пришла за результатом, он начал прием со слов: "Ну с таким диагнозом долго не живут…" Увидев мои округленные глаза, продолжил: "лет 100 только", – вспоминает Юлия. Позже дополнительные обследования подтвердили: это был рак.

"Может, я была в состоянии аффекта, но я не помню, чтобы у меня было какое-то особенное чувство горя или страха. Да и дома ждали дети и домашние дела, которые за меня бы никто не сделал. Муж в то время очень много работал. Я только окончила колледж и искала работу", – рассказывает собеседница Настоящего Времени.

В то время на Юлии лежала основная ответственность по заботе о шести детях. Самым сложным было выстроить жизнь так, чтобы вписать многочисленные визиты в больницу в семейное расписание.

"Я решила не рассказывать детям о своем диагнозе, потому что не знала, как. Также не знала, как они отреагируют, – признается Юлия. – Все-таки долгое время мы жили только вчетвером. Приехала туда одна с тремя детьми. Тут у них не было больше родственников, кроме меня. Но так получилось, что старший сын случайно нашел один из буклетов из госпиталя и спросил: "Мама, ты же не умрешь?" Я твердо ответила: "Нет, конечно", скорее от неожиданности вопроса. Но мои дети научились мне полностью доверять, так что сын ушел совершенно спокойный. Больше разговоров у нас на эту тему не было".

Несмотря на лечение, Юлия старалась сохранять для семьи привычный ритм жизни. Она занималась домом, помогала мужу с бизнесом, дети ходили в школу. Вместе они путешествовали по США и Канаде, пробовали новые хобби. Благодаря мужу Юлия занялась охотой и кайтсерфингом.

"Честно говоря, у меня не было выбора. У меня же были дети, муж и желание скрыть свой диагноз ото всех. С друзьями обсуждать его я не хотела, просто знакомым рассказывать тем более. У меня был неприятный опыт. Я рассказала подруге, а ее муж тут же обнял меня со слезами на глазах и вопросом: "Что говорят врачи? Сколько осталось?" Так что в дальнейшем приходилось играть роль совершенно здорового человека".

Юлии назначили курс химиотерапии, но он оказался неэффективным, и ремиссии она так и не достигла. За эти годы организм сильно пострадал: был тромб в легком, развился левосторонний гемипарез. А два года назад обнаружили еще один диагноз – рак шейки матки.

Сейчас Юлия каждые три недели ездит на химиотерапию, регулярно проходит КТ, МРТ, УЗИ и наблюдается у нескольких специалистов, включая паллиативного врача, с которым она за эти годы уже подружилась.

"Из-за химии мне снова приходится носить парики в общественных местах, так что восприятие жизни, конечно, изменилось. Я всегда была энергичной, привлекательной женщиной. Теперь приходится привыкать к новому порядку вещей, но я вижу тут определенный плюс – все равно с возрастом внешность бы изменилась. Возможно, я приняла бы это болезненно, а так – вроде все можно списать на химию", – говорит читательница.

Главной радостью для нее остаются дети: "Пятеро уже отучились и нашли работу по душе. Самый младший еще учится и живет с нами. У всех есть постоянные замечательные подруги. И когда все собирается у нас дома – это что-то невообразимое, но очень радостное. А недавно мой онколог сказала: "Никто и предположить не мог, что ты так хорошо справишься". Так что главное достижение – что я все еще жива, не смотря на все прогнозы".

"Как у всех нормальных людей, первый вопросы был: "Почему я?"

Маргарита тоже уже давно живет за границей. Она уехала из России больше 25 лет назад. Сейчас ей 54 года, и она живет в Чехии.

Опухоль в груди она нащупала сама, а в марте 2023 года услышала диагноз – рак молочной железы. "Преподнесено мне это было достаточно обыденно. Из серии: "Мне нечем вас порадовать. У вас рак и не самый лучший вид рака, потому что он называется трижды негативный рак молочной железы", – вспоминает Маргарита. Это агрессивный вид рака, который поддается лечению исключительно с применением химиотерапии.

Диагноз стал для читательницы полной неожиданностью. К тому же сначала никто ей сказали только, что нужно обратиться в маммоцентр, но точных адресов не дали.

"Как у всех нормальных людей, первый вопросы был: "Почему я?" Потом, оглядываясь, понимаешь, что сейчас распространение рака очень обширное. Поэтому вопрос: "Почему я?" держался недолго. Потом возникает вопрос: "За что?" Он тоже неправильный. Можно корить себя за грехи, за какие-то неправильные поступки, но это не наказание Божье. Это всего лишь сбой системы, сбой организма и сбой иммунитета", – говорит женщина.

В онкологической клинике ей назначили 16 курсов химиотерапии, после которых последовала операция.

"К раку вообще нельзя быть готовым. Он как гром среди ясного неба, – продолжает Маргарита. – Ты живешь, строишь планы. И в один момент у тебя просто переворачивается жизнь, и ты понимаешь, что дальше ты жить, как ты жил, не можешь. Ты понимаешь, что играешь в игру, которая идет не по твоим правилам. Но чтобы выиграть эту игру, ты должен следовать этим правилам, несмотря ни на что".

Испытания, по словам Маргариты, показали, кто рядом с ней, кто ее настоящий друг. "Я никогда не сомневалась в моем мужчине. Он мой герой, моя опора. Я убедилась в том, что воспитала правильно сына. Он тоже моя опора и делает для моего выздоровления все возможное", – добавляет женщина.

Вскоре после окончания лечения наступила ремиссия, но она длилась всего полгода. Новый анализ показал: рак вернулся и дал метастазы в легкие. Маргарите снова назначили химиотерапию:

"Сил осталось мало, поэтому в любое свободное время я стараюсь просто побыть в тишине, насладиться картинкой, своими любимыми котами, своими друзьями и сыном. Я живу здесь и сейчас, в моменте. Выглянуло солнышко – это прекрасно. Полил дождь – да чудо как стало прохладно. Отчаиваться нельзя, нельзя киснуть и впадать в панику".

Главный урок, который Маргарита вынесла: важно любить себя, позволять себе иногда быть слабой и не стесняться просить помощи у близких.

"После болезни я стала добрее к людям"

Наша читательница Наташа тоже говорит, что научилась больше радоваться жизни из-за своего диагноза. Хотя болезнь ей и удалось победить, она до сих пор считает этот опыт переломным.

Наташа родом из Казахстана, но с 1999 года живет в Германии. Сейчас ей 50 лет.

В январе 2005 года она узнала, что у нее рак молочной железы. Ей тогда было всего 29 лет. О болезни Наташе сообщил врач – прямо с порога кабинета. "Я ошалела. Слезы текли ручьем. Ничего больше я не слышала и не соображала. Одна мысль крутилась: "Я умру", – вспоминает женщина.

Наташе назначили химиотерапию и лучевую терапию. Самым тяжелым этапом стала "химия": "То, что волосы начали выпадать, – для меня это было шоком. Я всегда следила за собой. Мне было как-то неудобно перед мужем потерять свою привлекательность. Я об этом тоже думала в тот момент, была глупа".

Поддержки рядом почти не было. Родные жили в другом городе и могли помочь только звонками. Уже позже мама приехала, чтобы посидеть с детьми: младшей дочери не было тогда еще трех лет, старшей было 11. Еще был 14-летний сын мужа, которого Наташа воспитывала с его семи лет.

С мужем отношения не выдержали испытания. Пока Наташа боролась с болезнью, он изменил ей, а затем попросил съехать. Наташе пришлось переехать в другой город, где на тот момент жили сестра и родители. Там она с дочерьми сняла квартиру и начала все заново:

"В один момент все поменялось в моей жизни. Мне нужно было найти врачей, которые будут заниматься моей терапией. Мне нужно было устраивать детей в школу, в сад. Мне нужно было всю бюрократическую работу провести на новом месте. Это было как в аду".

Помогали дети и бытовые заботы. Наташа сразу устроилась на работу и старалась жить сегодняшним днем. После лечения в течение пяти лет ей приходилось принимать лекарства и регулярно обследоваться. Позже тот же диагноз получили ее мама и мамина сестра.

"После болезни я стала добрее к людям. Занимаюсь тем, что мне нравится, – говорит Наташа, – У меня сейчас прекрасный муж. Дети выросли. У меня есть внук. Я не зарабатываю великих денег, просто прожиточный минимум. Не живу богато, но если где-то нужна моя помощь, я всегда отправляю деньги людям и животным".

"Не думала, что такое может случиться с близким человеком"

Фарахноз живет в Душанбе, Таджикистане. Сейчас ей 20 лет. Весной 2024 года ее бабушке поставили диагноз – рак груди третьей стадии:

"Я сначала не хотела в это верить абсолютно, была в состоянии шока и не думала вообще, что такое может случиться с моим близким человеком. Стало грустно и жаль ее. Моя бабушка очень жизнерадостная и веселая. Она кстати не знает пока, что у нее онкология. Я и ее родные не говорим, что ее состояние серьезное, не хотим, чтобы она опустила руки. Моя мама сказала ей, что у нее мастопатия".

Лечением занимается как раз мама Фарахноз, она медик. Химиотерапию, по словам собеседницы Настоящего Времени, бабушка переносит относительно неплохо, серьезных побочных эффектов нет, но в целом она стала чувствовать себя хуже.

Помимо эмоциональной нагрузки, рак сильно ударил и по финансам семьи: каждый курс химиотерапии обходится более чем в тысячу сомони (свыше $100). Отдельно приходится оплачивать и анализы.

"[Из-за этого опыта] я стала больше ценить здоровье и время, которое можно проводить с близким человеком, – говорит Фарахноз, – Поняла, что важно заботиться о себе, регулярно проверяться и не откладывать внимание к самочувствию".

Диагностика и исследования

Исследований в сфере рака груди каждый год проводится очень много – больше, чем по другим заболеваниям, которые влияют в основном на женщин.

Так, в июне биотехнологическая компания Anixa Biosciences объявила о первой успешной фазе клинических испытаний вакцины против рака груди. Если дальнейшие этапы пройдут хорошо, врачи смогут предотвращать развитие опухоли еще до ее появления. Вакцина состоит из трех инъекций с интервалом в две недели. Она нацелена на белок альфа-лактальбумин: препарат "учит" организм воспринимать его как угрозу и уничтожать до того, как начнется рост раковых клеток.

Исследователи также работаютнад созданием вакцин, которые могли бы останавливать рост уже существующих опухолей и агрессивных форм рака груди.

А другая компания Spot It Early в 2025 году привлекла $20,3 млн на запуск необычной технологии: в ней рак груди помогают выявлять собаки, которые обучены по запаху находить изменения в образцах. Полученные данные затем анализирует искусственный интеллект.

Рак груди можно заметить с помощью обычного самообследования. Его советуют делать раз в месяц. Подробную инструкцию, как правильно осматривать грудь, можно найти здесь.

Но профилактика и регулярные обследования не менее важны – бывают и бессимптомные случаи. Врачи рекомендуют проходить маммографию раз в два года, начиная примерно с 40 лет.